Экзотические развлечения в Старом Гамбурге

Любившие повеселиться жители Старого Гамбурга находили себе «культурный отдых» не только на религиозных праздниках и в бане, о чем мы писали ранее. Они «тусовались» также в местах, совсем для этого не подходящих с точки зрения моралистов того времени (да, пожалуй, и современных). Мы же, читатель, сделаем скидку на то, что происходило это много сотен лет назад, и будем терпимыми к странным увеселениям наших земляков-предков.

Гамбургские купцы были богатыми или очень богатыми людьми. Однако им хотелось и показать другим свой достаток. Простое человеческое тщеславие было для многих едва ли не главным стимулом для совершения торговых вояжей – длительных и трудных, которые часто оборачивались потерей товаров или даже гибелью.

Вся жизнь горожан проходила под критическим оком отцов города и еще больше – церкви. Торговая элита, стоявшая у власти, состояла из очень консервативных пожилых купцов. Для них важным было сохранение ганзейских добродетелей, традиций святой простоты. А среди этих добродетелей первейшими были экономность и сдержанность в демонстрации своего богатства (это сохранилось до сих пор – скромный посетитель гамбургской пивной в серой куртенке и кроссовках очень даже может оказаться миллионером). По их мнению, деньги нужны только для того, чтобы делать новые деньги!

Но главными блюстителями нордического аскетизма были священники. «Возвышенная духовность должна, безусловно, преобладать над греховным телом». Этой установкой они неустанно руководствовались, направляя общественную жизнь города. Мы уже говорили о церковных ограничениях хождения в баню, так как «мытье – это роскошь  и излишнее ублажение тела». Что уж говорить о дорогих нарядах, тем более о драгоценностях – их ношение даже в праздники сурово осуждалось.

Между тем, подавляемое желание может превратиться в сильную страсть и предстать в совершенно неожиданном, и даже в извращенном виде. Нечто подобное произошло в Гамбурге примерно в середине XVI века и стало распространенным в последующие два века. Гамбуржцы, искавшие, где бы им повеселиться и покрасоваться,  нашли для этого «подходящее» место – похороны!

Все началось с того, что похороны с утренних или дневных часов – («Morgenleichen» или «Tagesleichen») перенесли на вечерние («Abendleichen»).    Обоснование было вполне невинным и очень в Гамбурге веским: на этом можно сэкономить! Вечером ведь никому не надо бросать работу, чтобы пойти на кладбище. Но дело было, конечно, в другом: вечером можно было устроить шествие с факелами и фонарями на шестах. Опять же в темноте легко незаметно сделать пару глотков крепкого-бодрящего. Хронист пишет: «Похороны стали проходить с вином и конфитюром». Так процессия из траурной превратилась в праздничную.

За гробом двигалась кавалькада колясок (соревновались, у кого больше), в которых сидели разряженные горожане. Освещенные факелами и фонарями, под звон колоколов, они ехали к церкви кружным путем. Иногда повторно проезжали  по одним и тем же улицам. С гробом на руках два-три раза обходили кладбище. Обычно в городе после 6-7 часов никого на улицах не встретить, а похоронные процессии продолжали свое нескучное движение затемно и после 10, и после 11 часов. По ходу движения стояла масса зевак, как правило, не знакомых с умершим.

Мудрый городской Совет пытался бороться с превращением печального прощания с покойным в веселую полупьяную развлекаловку. Поначалу ограничения лукаво коснулись только дам. Мол, они здесь на процессии прохлаждаются, а дома дела стоят. К тому же платья портятся от дождя и непогоды. В 1618 году дамам запретили участвовать в похоронах. Запрет (Verbotsmandat) действия не возымел. Почти через полсотни лет, в 1664 году Совет обнародовал новый запрет: процессии завершать до 10 часов вечера, колокольный звон прекратить (за нарушение – штраф 100 талеров), число колясок ограничить четырьмя. Потому, что «такие процессии создают только непорядок и всеобщее неудовольствие». Насчет неудовольствия Совет опять слукавил, и все продолжалось, как прежде.

Выступала против и церковь, но действовала по-своему: если не запретить, то  направить в нужную сторону. Вот пример. В Гамбург в 1594 году прибыл с первыми сефардами знаменитый врач Родриго де Кастро (Давид Намиас). Он пресек эпидемию чумы в городе, лечил датского короля, соседних князей, не брезговал и рядовыми горожанами – пользовал их тоже. Его потомки-врачи практикуют в Гамбурге до сих пор. Когда он в 1630 году умер, на похороны собрался народ, привлеченный известным именем и неизвестными иудейскими похоронами. Предстояло редкое развлечение. Но церковные пропагандисты провели работу, мол, они нашего Христа распяли и вообще… Настроение толпы изменилось быстро, и процессию, двигавшуюся по нынешнему Alter Steinweg, забросали камнями.

Однако, как правило, ганзеаты игнорировали и власти, и духовников – гульба на похоронах  продолжалась. Это были настоящие выставки-конкурсы: кто лучше одет, у кого богаче украшен гроб, «а вот у нас было больше всего колясок, и мы ехали целых два часа!». Придумывались все новые «прибамбасы» и «навороты». Например, для приглашения на похороны стали посылать длиннющие пригласительные билеты «Leichenzetteln» – до 1 метра длиной и соответствующей ширины.

Однако один наворот превзошел все остальные. В Средние века в Гамбурге, да и во многих других городах Северной Германии, была категория работников, которые  обслуживали руководство этих городов – Советы. Эти люди  так и назывались: слуги Советов – Raten Diener. В верхненемецкий слово перешло как Reitendiener (стало быть, никакого отношения к лошадям эти слуги не имели, как кажется с первого взгляда). Они выполняли все – от подачи блюд на банкетах до полицейских функций. Со временем у них осталось только одно занятие: на похоронах торжественно идти за гробом, нести его и пр. Каждый «райтендинеры» был в черной накидке с белыми жабо, на голове – парик, на боку – шпага Trauerdegen. То есть, вид имел вполне импозантный.  А рассказываем мы столь долго об этих работниках потому, что в траурных гамбургских процессиях, а вернее сказать – в похоронных «увеселениях», они играли заметную роль.
Кто это придумал – неизвестно, но с какого-то времени стало считаться особым шиком, чтобы слуги Совета, несшие гроб с покойником, начинали его раскачивать, трясти, даже подбрасывать. Это почему-то считалось особенно благородным среди преуспевающих ганзеатов, которые были весьма неравнодушны к этому самому благородству. Гроб был тяжелый, и чтобы производить с ним разные «экзерсисы», нужны были специально обученные люди. Об этом писала газета «Der Patiot» в 1725 году. Задействовано было 16 носильщиков и еще 2 человека по сторонам – специально для толчков в нужные моменты. Таким образом, «покойник бился между стенками гроба, что считалось очень благородным (was für vornehm galt wurde)».

В противостоянии горожан и властей «райтендинеры» были на стороне первых. Например, когда в похоронах участвовал бургомистр со свитой, слуги Совета шли так быстро,  что начальство не могло за ними угнаться.

Не обходилось без курьезов. Как сообщает один достоверный источник, однажды, в жаркий летний день, хоронили добропорядочного гражданина по фамилии Seebohn. Когда гроб стали проносить, по обыкновению раскачивая, мимо Damtor‘а,  а вахта у ворот вытянулась во фрунт, раздался ужасный взрыв (Markerschütternder Knall). Побледневшие от страха «райтендинеры», а их бледность очень красиво смотрелась на фоне черных мантий, пытались найти причины взрыва. Но террористами в те блаженные  времена еще как-то не обзавелись, и с дежурными причинами было тяжело. Двинулись дальше. Однако через пару десятков шагов раздался второй взрыв! Стало ясно, что «стреляют из гроба». Быстро нашли столяра, гроб открыли. Все ахнули. Кто был поближе, увидел покойника, утопающего в пене. И все, даже стоявшие подальше, довольно быстро почувствовали знакомый запах. Да, это было пиво! В следственной комиссии работали крепкие профессионалы. Они нашли… нет, не преступника. Виноватой оказалась опять-таки гамбургская скаредность. Усопший перед кончиной наказал жене положить в гроб пару бутылок любимого напитка Kümmelschnaps или Köm, как говорят гамбуржцы. Однако экономная вдова положила вместо дорогой тминной водки дешевое пиво, которое под солнышком и при сильных толчках взыграло и взорвалось.

Итак, мы убедились, что запретить свободным гражданам развлекаться практически невозможно. В следующем номере мы ознакомимся с другими – не менее экзотическими – развлечениями жителей Старого Гамбурга.

Текст: Ю. Одессер

Verfasst von:
Maria Stroiakovskaya