ПАМЯТИ ПОЭТА И ДРУГА


Текст: Елена Строяковская

Там каждого поймут и каждому простится…

Александр Мурадов (Смогул)  – выпускник суворовского и высшего воздушно-десантного училища, член Союза писателей России.

Участник творческого объединения «Первый круг», имеющего более, чем 25-ти летнюю историю.

Человек, обладающий уникальными способностями к импровизации, один из героев знаменитого научно-популярного фильма о безграничных возможностях людей «7 шагов за горизонт» (1968 год).

С 1995 года жил в Эльмсхорне, с 2002 в Гамбурге.

 

В первый же день Нового 2015 года пришло печальное известие – умер Саша Смогул. Большой поэт и бард, человек необычной судьбы и необыкновенной способности к импровизации, гамбуржец в силу случайных обстоятельств и совсем неслучайно близкий друг нашего журнала.

Как часто бывает в чужой поначалу стране, вокруг Сашки сбился небольшой круг бывших советских людей, во многом друзей-единомышленников,  как он любил говорить, «одной крови».

Для всех нас, вновь прибывших, это общение было большим счастьем и мы  этими минутами и часами очень дорожили. Встречались поначалу часто и  вместе с Сашей и в его отсутствие.   Очень ценно было услышать его мнение, и не только по вопросам литературы и поэзии. У него -малозрячего  был пронизывающий, видевший насквозь всех и все взгляд и удивительный жизненный опыт.

Еще в сентябре 2000 года я попросила его написать несколько строк для практически новорожденного журнала.  Поворчав, что впрочем было для него очень характерно, он все же согласился.

Прошло почти 15 лет, но эти его высказывания не потеряли смысла и актуальности.

Поэтому мы публикуем сегодня эти строки без какой-либо правки.

Спасибо тебе, Шура, за них и за все: за дружбу, моральную поддержку, вовремя сказанные и очень нужные слова.

Твой голос, песни и моменты общения с тобой – не забываемы.

Твоя великая поэзия остается с нами!

 

Вечер памяти Александра Смогула состоится 14 февраля в помещении Ev. Ref. Kirche, Palmaille 2. Начало в 18.30

 

«Bei uns in Hamburg»,  20.09.2000

 

Мои друзья попросили меня написать в их журнал. Друзья есть друзья. И вот пишу.

Моя беда в том, что я в России широко известен в узких кругах как литератор и автор текстов многих популярных песен. Ну чем не тема?

Я и вправду кое-что написал. Однако, меня занимало не то, сколько людей знают, что это написал я, а сколько денег я за это получил. Народная любовь – меня это не волнует. Знаем. Видели. Вообще я народ разлюбил. Этим объясняется нежелание давать концерты и редкое чтение лекций. Так что я избавлю и вас и себя от перечня произведений и титулов.

О себе же могу сказать цитатой из Цвейга (см. БВЛ): «Мое прошлое не соответствует настоящему, а настоящее не определяет будущего». С этим все!

Германия – это санаторий. Но в санатории нельзя жить всегда. Постепенно привыкая к новой стране, мы начинаем жить в ней прошлой жизнью, ибо мы такие, какими и были. Так что не все ли равно, какая страна за окном? Мы были чужими на Родине, мы стали чужими на чужбине. Все страны одинаковы. И счастлив тот, кто не потерял лица ТАМ. Он не потеряет лица и здесь. Это главное. Не будем переделывать мир и совершать подвиги. Давайте будем терпимыми. Умеющими прощать. А главное -–умеющими ЖИТЬ. Просто жить, а не бороться с жизнью.

Последнее. Просили дать стихов – даю. Возможно, кому-нибудь будет занятно.

                 

С уважением            А. Смогул       

P. S. Будьте счастливы!

 

 

Все меняется: мир и война.

Говорят, что давно в Израиле

Бог так часто менял имена,

Что и как обращаться – забыли.

 

Все меняется. Мчишь впопыхах,

Рвешь нутро всякой твари на милость…

Ты о чем там рыдал? О стихах?

Ты напрасно рыдал. Получилось.

 

Все меняется. Как ни зови,

В пантеоне богинь не хватает.

Ты о чем там рыдал? О любви?

Не беда. Из нее вырастают.

 

Все меняется. На вираже

Не осмыслить вселенских пределов.

Ты о чем там рыдал? О душе?

И она отлетает от тела.

 

Что же нам остается в тщете?

Только тело до собственной тризны,

Только морок мечты о мечте,

Только родина с рожей Отчизны.     

 

***

Я уйду в заполошную мглу,

Давши сплетникам пищу.

Я уйду. И когда я уйду,

Ты меня не отыщешь.

 

Затеряюсь в чаду городов,

В черноте перелесков,

В журавлиной божбе поездов,

В фонарях переездов.

 

Я уйду, потому, что трубач

Не трубит мне отбоя.

И простор напряжен, как сохач

В ожидании боя.

 

И валун на скрещении троп

Неприкаянный будет

До поры, пока грешный мой лоб

Осенив, не остудит.

 

Я уйду. Ибо кажется мне,

Что из времени выпал,

Ибо клинопись на валуне

Предлагает мне выбор.

 

***

Ни ожидания, ни боли —

Лишь времени незримый бег,

Да белый дым над белым полем

Повис, как падающий снег.

 

Да этот горестный и древний,

Добра не знающий пейзаж

Насторожившейся деревни,

Слепой от пьянства и пропаж,

 

Где, как обугленные раны,

Средь изб неся нелегкий груз,

Ждут обезглавленные храмы

Мессию, что забыл про Русь.

***

За тридевять земель, где сечи не случится,

За тридевять земель, где Каин – не злодей,

Встает такой рассвет, поют такие птицы,

Что трудно не любить и землю и людей.

 

Там мудрость никогда во зло не обернется,

И сила, став добром, не станет убывать,

Там звери так вольны, что каждый обернется

На первый зов людей, отвыкших убивать.

 

Там не ревут в ночи издерганные жены,

И не казнит запой затравленных мужей,

Там нет календарей и кораблей сожженных,

И Бруту снятся сны, лишенные ножей.

 

Там вера и покой, и мора не случится,

Там ни талант, ни ум не осквернят гроши,

Там каждого поймут и каждому простится,

За тридевять земель… – в лесах моей души.

***

Пора подыскивать причал,

О прошлом не скорбя.

Я никуда не убежал

От самого себя.

Прошел прощаний карнавал,

Иди, куда идешь.

А все, что я не досказал,

Тебе доскажет дождь.

 

И нет обид, и нет надежд,

И память – ложь.

Любовь кончается как дождь,

Совсем как дождь.

 

Пора бежать от небылиц,

Что ночь – начало дня.

Я видел множество столиц,

Безлюдных без тебя,

И свет несбывшихся начал

Обратно не вернешь.

А все, что я не досказал,

Тебе доскажет дождь.

 

И нет надежд, и нет обид,

И память – ложь.

Любовь кончается как дождь,

Совсем как дождь.

 

Но все же в памяти моей

Горит свечой

Твое окно среди ветвей

Москвы ночной.

Его не в силах погасить

Ни снег, ни дождь.

И что кончается любовь,

Конечно, ложь. 

 

 


Verfasst von:
Maria Stroiakovskaya




No comments yet... Be the first to leave a reply!

Leave a Reply