«Какой мир я оставлю внукам?»

Текст + фото: Сергей Прокошенко
Наши в городе
«Какой мир я оставлю внукам?»
На ее визитке – редкая для иммигрантки должность: Stadtpräsidentin. Светлана Кречмар, до замужества Пушкаревская, возглавляет законодательное собрание Фленсбурга. Редакция отправила на крайний север Германии своего корреспондента, чтобы наши читатели узнали историю этой незаурядной женщины от нее самой.
Фленсбург – город с населением 96 тысяч жителей. Его Ратуша – это современное здание, увенчанная огромными часами многоэтажная высотка. Хотя я приехал раньше назначенного времени (все же лучше, чем опоздать), ждать мне не пришлось – госпожа Кречмар сразу же пригласила в кабинет и гостеприимно предложила чаю. И лишь потом я включил свой диктофон.

– Вы в Германию приехали так давно, что никаких программ еще не было. И путь ваш сюда, насколько я знаю, оказался извилистым…
– Очень извилистым. Родилась я в Николаеве. Хотя это было через девять лет после окончания войны, помню оставшиеся с той поры разрушения. Сама я выросла в доме, построенном немецкими военнопленными. Мама ребенком была на оккупированной территории, отец воевал: отступал до Сталинграда, потом дошел до болгарской Варны. Был ранен в боях на Кавказе и до самой смерти носил в голове осколки, которые не смогли удалить. Судьба родителей во многом сформировала мое убеждение: война никогда не должна быть средством решения проблем между народами.
Я выросла в общежитии, в одной комнате четыре на четыре метра. То есть, своего личного пространства иметь не могла, поэтому моим миром стали книги. Я читала их тоннами, как вспоминала мама. Она была учительницей русского языка и литературы, папа преподавал историю и философию. Родители уделяли большое внимание моему образованию и выработали у меня способность постоянно учиться новому, что мне в дальнейшем очень помогло. Я окончила школу с золотой медалью и поступила в Харьковский университет на механико-математический факультет, занималась прикладной математикой.
Так вышло, что у нас полгруппы было студентов из ГДР, в том числе мой будущий муж Михаэль Кречмар. Мы с ним поженились незадолго до получения дипломов и потом вместе уехали в Дрезден. Там я открыла новую страницу своей жизни: на время оставила математику и начала изучать немецкий язык, что для меня тогда было важнее всего. Я с детства целеустремленная, открытая для всего нового, в том числе и для другой культуры. Довольно быстро освоила немецкий и вернулась к математике: занималась в одном из дрезденских институтов разработкой алгоритмов для программирования.
– Вы ведь не всегда были христианской демократкой. Что стало поворотным моментом в судьбе обычной советской девушки, которая однажды стала фактически диссиденткой?
− Возможно, искра диссидентства возникла благодаря изучению истории и философии. Из работ Канта я вынесла мысль, что каждый человек, каждый член общества несет ответственность за все, происходящее в мире. В какой-то степени на меня повлиял и канцлер ФРГ Вилли Брандт, который говорил: «Мир – это еще не всё, но это всё без мира – ничто». Его слова особенно актуальны сегодня, хотя с тех пор прошло уже больше сорока лет.
Когда советские войска вошли в Афганистан, для нас с мужем это стало настоящим потрясением. Особенно для меня: как могла моя страна принести войну в другую страну? Это стало внутренним толчком для начала моего отчуждения по отношению к СССР. Это был очень болезненный процесс, сродни духовной ампутации.
– И как разрешился ваш внутренний диссонанс?
– Я отказалась от советского гражданства. А потом мы с мужем съездили в Прагу и там в западногерманском посольстве оформили заявление на получение гражданства ФРГ, на которое по конституции имели право. У нас с Михаэлем не было разногласий по этому поводу. К тому же ему грозила служба в армии ГДР, а он совсем не хотел быть пограничником на Берлинской стене и стрелять в перебежчиков. Мы пережили тогда сильное давление со стороны властей, долго ждали, но в результате все же оказались в Западной Германии.
Это был 1986 год – время, когда в Советском Союзе еще только начиналась перестройка. Когда все юридические формальности были улажены, муж получил работу в Дармштадте, а потом и я устроилась там в компьютерную фирму. Позже Михаэль защитил свою вторую докторскую диссертацию и в 1989 году получил должность профессора математики во Фленсбурге. Так мы оказались на крайнем севере Германии. Я нигде в своей жизни не жила дольше, чем здесь – 27 лет уже. Наша первая дочь родилась в Дрездене, вторая – во Фленсбурге. И оба этих города очень важны для меня.
– Как математик пришел в политику? Теория случайных чисел или железная математическая логика?
– Пожалуй, и то, и другое. Я работала в Техническом институте, дети наши учились в школе, ее проблемы были мне знакомы, и однажды со мной связались представители ХДС и спросили, не хочу ли я заняться вопросами образования на коммунально-политическом уровне. Так в 1997 году я и оказалась в политике.
– Вы возглавляете орган управления, который мы раньше называли горсоветом, а сейчас в России именуют заксом – это сокращение от «законодательного собрания». Сколько вы проработали в городском парламенте, прежде чем были избраны его президентом?
– Я в нем с 2001 года. Сразу стала курировать депутатские комиссии в области образования. Потом пять лет работала заместителем главы законодательного собрания, а три последних года занимаю нынешнюю должность. Получается, что я была избрана на высший пост после 12 лет работы депутатом.
– Каковы были результаты голосования за вас?
– Наш парламент состоит из 43 депутатов. 42 проголосовали «за» и один «против». Но тут ничего личного: этот депутат потом извинился передо мной, поскольку голосовал не против Светланы Кречмар, а против ХДС, который я представляла. Он вообще не жалует «большие» партии.
– Что входит в ваши обязанности?
– Организую и веду заседания законодательного собрания. Официально представляю городские власти во время приезда иногородних или иностранных делегаций, а также наших визитов куда-либо. Например, после беседы с вами мне предстоит встреча с японской спортивной делегацией в рамках подготовки Олимпийских игр 2020 года в Токио. Иногда неделями работаю без выходных, потому что в субботу и воскресенье много разных мероприятий и событий – то «Кильская неделя», то разного рода конференции, то что-то еще.
– Какой вы номер в городской иерархии?
– Официально – первый, хотя у меня только представительские функции, в отличие от обербургомистра, который формально является вторым лицом, но реально управляет городом.
– Похоже, что вы на городском уровне совмещаете функции федерального президента, президента Бундестага и даже министра иностранных дел.
– В какой-то мере это так.
– На одном из ваших сайтов опубликована сумма, которую вы получаете за исполнение всех этих обязанностей: 1177,60 евро. И еще 267,20 евро депутатских. Честно говоря, это мало похоже на зарплату чиновника такого уровня…
– А это не реальная зарплата, а лишь Aufwandsentschädigung – компенсация тех расходов, которые мне приходится нести в связи с этой деятельностью. В отличие от обербургомистра, я фактически работаю на общественных началах, и если бы не муж, мне трудно было бы жить на те деньги, что я зарабатываю.

– А вы работаете где-то еще?
– Вообще-то я человек свободной профессии. Своим основным работодателем обычно называю Технический институт Фленсбурга, где преподаю математику и технический русский язык. Кроме того, я присяжный переводчик с русского и украинского, но на это, честно говоря, не всегда хватает времени и сил. Пусть зарабатываю я и немного, но мне вполне достаточно моего общественного статуса – того, что я, иммигрантка, достигла такого положения, и меня здесь уважают.
– Какие проявления этого уважения запомнились вам больше всего?
− 7 мая 2015 года состоялось выездное заседание нашего парламента в Военно-морской академии Мюрвик, которая расположена во Фленсбургe. Там отмечали 70-летие окончания Второй мировой войны в Европе. В 1945 году именно в этой академии находился гросс-адмирал Карл Дёниц, которому Гитлер накануне своей смерти передал бразды правления Третьим рейхом и его вооруженными силами. Так что война в районе Фленсбурга официально продолжалась вплоть до 23 мая 1945 года, когда Дёница арестовали.
И мне, родившейся в Советском Союзе, надо было не только вести заседание парламента, но и сделать что-то вроде основного доклада. Символично, да? Если бы мой отец-фронтовик узнал об этом, он бы, наверное, гордился мной.
– На похороны отца вам в свое время не разрешили съездить. А сейчас бываете на родине?
– Да, конечно. Впервые я смогла увидеться с родными в 1988 году, уже после смерти отца. Я тогда купила путевку в Ялту, куда приехали повидаться со мной мама и моя сестра. Сейчас бываю на Украине, чтобы помогать маме. Мне не разрешили перевезти ее сюда на постоянное место жительства, хотя я была готова взять на себя все расходы по ее пребыванию.
– За всю историю Фленсбурга вы всего лишь вторая женщина на этом посту. Но сейчас это общемировая тенденция: новый губернатор Токио, премьер-министр Великобритании, потенциальный президент США. Как вы думаете, почему на руководящие посты все чаще приходят женщины? Знак времени?
– Возможно. Просто женщины все больше и больше уверены, что нельзя отдавать решение важных вопросов на усмотрение одних мужчин. Это не всегда приводит к положительным результатам – в нашем мире все больше конфликтов. С другой стороны, женщина-руководитель – это тоже еще не гарантия успеха. С моей точки зрения, та же Хиллари Клинтон – не лучший вариант для Америки и остального мира.
Кроме того, политики всегда должны учитывать внутренний баланс в обществе. В этом смысле у меня есть претензии и к Ангеле Меркель. Я не во всем с ней согласна. Мне кажется, она потеряла ту нить, которая связывала ее с обществом. Ведь в своей присяге канцлера она обещала служить немецкому народу, но именно его интересы в последнее время оказались под угрозой. Внутренний баланс общества в известной мере нарушен.
– Вы сейчас не идете против партийной дисциплины, критикуя коллегу по ХДС и более того – его лидера?
– Я вовсе не обязана разделять позицию фрау Меркель, тем более что сейчас внутри партии нет былого единства. И вообще никто не может заставить меня делать то, что не совпадает с моими собственными принципами. Да, меня могут переизбрать, но я всегда говорю: пережила КГБ, пережила «Штази», переживу и внутрипартийные разногласия.
– Открытость политиков традиционна для Германии. А знакомить пользователей Интернета с рабочим календарем главы парламента – это местная традиция или ваша личная идея?
– Идея моя, до меня никто этого не делал. Писатель Герман Гессе говорил, что чем выше статус человека, тем он менее свободен, так как его ответственность возрастает. Для меня ответственность и доверие избирателей – самое главное. Поэтому я считаю, что должна информировать жителей Фленсбурга о том, чем конкретно занимаюсь на своем посту. Это своего рода отчет о проделанной работе, опубликованный на моем сайте.
– Владеете еще какими-то языками, кроме русского, украинского и немецкого?
– Я также говорю и даже веду переговоры на английском языке. Начала учить датский, но на это, честно говоря, очень не хватает времени.

– Я обратил внимание, что надпись «Фленсбург» на въезде в город сделана и на датском языке тоже.
– У нас датчане – самое крупное национальное меньшинство, и депутаты от него при встрече обычно здороваются со мной по-датски. Когда в вестибюле Ратуши накануне Рождества ставят елку, приглашаю детей из немецкого и датского детских садов. Я приветствую их на обоих языках, а потом с ними вместе украшаем елку.
– Вы довольно часто появляетесь на публике. А встречи с избирателями проводятся каждую неделю?
– Нет, обычно по необходимости, ведь эти встречи не групповые, а индивидуальные. Каждый человек имеет возможность записаться и поговорить со мной на самые разные темы.
– Какие, например?
– В основном, житейские вопросы. Но некоторые, к примеру, недовольны постоянными переходами на летнее и зимнее время и просят меня написать фрау Меркель, чтобы она все это отменила.
– Как простые немцы воспринимают вас на этой должности? Для них вы пока еще экзотика?
– Поначалу да – как минимум, легкое удивление. Потом некоторые признаются – сначала я была не за вас, но вы хорошо работаете, так что сейчас я довольна.
– Чувствуете ли вы себя частью городского русскоязычного сообщества? Вникаете ли в его проблемы?
– Я стараюсь не отдавать предпочтения определенным этническим группам – в конце концов, русскоязычное общество – это лишь малая часть населения города, а у нас во Фленсбурге живут люди 143 национальностей. Тем не менее, наших я поддерживаю везде, где только могу. Например, театральный проект Russisch-Deutsche Bühne. Его участники делают очень важное дело, наводя культурные мосты между нашими народами. Причем делают это безо всякой оплаты, на общественных началах.

– В вашем рабочем календаре я увидел, что недавно городские власти организовали прием по случаю приезда «левого» политика д-ра Грегора Гизи, который расписался в книге почетных гостей. Чем определяется такой уровень гостеприимства? Тем, что он депутат Бундестага, или тем, что он Грегор Гизи?
− Вообще-то его пригласили в университет Фленсбурга на один вечер прочитать лекцию. Я просто дополнила программу его визита. Хотя я христианская демократка, а Грегор Гизи «левый», он для меня, что называется, Mensch der Zeitgeschichte – человек, в котором преломляется время. Что бы мы все о нем ни думали, он теперь неотделим от истории Германии. Это во-первых.
Во-вторых, «левые» – единственная фракция в Бундестаге, которая представляет реальную оппозицию и обеспечивает тем самым необходимый демократический баланс в обществе. Для демократии очень плохо, если в политике нет оппозиции. И еще одно. 22 июня 2016 года исполнилось 75 лет со дня нападения Германии на СССР. Но если бы не фракция «левых», в Бундестаге никто в тот день не вспомнил бы об этом. Речь Гизи меня тронула, потому что я тогда думала о родителях, прошедших через войну.
– Похоже, несмотря на разницу во взглядах, он вам по-человечески симпатичен?
– Безусловно, Гизи – неординарная личность. Он обаятельный интеллектуал, острый на язык, силен в дискуссиях. А что касается разницы во взглядах… Да, я христианская демократка, но меня нельзя «рассортировать», поместив раз и навсегда в определенный ящичек. Для меня очень важны русская культура, русский язык. Россия играет важную роль в Европе. Многое связано в нашей истории, начиная с монархических династий.
У меня сейчас хорошие отношения с принцессой глюксбургской Элизабет, родственницей матери последнего русского царя Николая II Марии Федоровны, которая в юности была датской принцессой Дагмар. У нее и у Элизабет одинаковые титулы по рождению – Prinzessin zu Schleswig-Holstein-Sonderburg-Glücksburg.
Фленсбург поддерживает культурные связи с Пензой, и для россиян было открытием, что я, русскоязычная, официально представляю на наших встречах немецкий город. Жаль, что у Германии и России сейчас не лучшие отношения. В цивилизованном мире всегда можно найти решение любых проблем.
– Судя по всему, для вас это норма – находить общий язык с политическими оппонентами?
– Как политик ты должен всегда соблюдать баланс интересов. У нас парламент довольно пестрый – семь партий и общественно-политических движений, и все они такие разные. Но тем не менее, тьфу-тьфу-тьфу, мне пока удается находить к каждому свой подход.
– Вы три года работаете на этой хлопотной должности. Никогда не хотелось все бросить и вернуться к более спокойным занятиям?
– Конечно, бывают ситуации, когда думаешь: зачем мне это надо вообще? Но жизнь меня научила последовательности – если ты берешься выполнить какое-то задание, то должна идти до конца и добиться результата. Для математика это непредставимо – бросить задачу на полпути.
– Как вы считаете, нынешняя должность – это ваш потолок, или есть еще потенциал на будущее? Не думаете, например, баллотироваться в Бундестаг?
− Я всегда открыта для новых интересных страниц в своей жизни. Но сейчас ничего не планирую и даже не думаю в этом направлении. Сначала выполню свои обязанности на этом посту, а уж потом буду думать дальше.
Мы живем в очень сложное время, когда трудно что-то планировать на два года или на пять лет. Никто не знает, что нас ожидает. Я вот стараюсь не смотреть мировые новости, потому что потом не могу заснуть. Часто думаю: ну ладно, сама-то пожила, но какой мир я оставлю своим внукам? Государство должно выполнять свои функции, и пока я часть этого государства, никто с меня ответственности за будущее не снимает.
– Успеха вам и спасибо, что выкроили время для нашей встречи.

Verfasst von:
Maria Stroiakovskaya