Большой пожар 1842 года, или Конец старого Гамбурга

Текст: Юрий Одессер
фото: Интернет

Исторический парадокс – разного рода катастрофы, будь то разрушительные войны, эпидемии или пожары, при всем своем понятном негативном значении, могут удивительным образом становиться началом положительных перемен. (На этот счет есть достаточно примеров, и даже существует теория). История с пожаром в Гамбурге в середине XIX века в этом смысле весьма показательна. Переход от средневекового состояния к Новому времени длился здесь многие десятилетия, но именно бедствие 1842 года дало сильный завершающий толчок в ликвидации последних элементов старого и строительстве современного города.

Гамбург. 1842 год, 5 мая. Тихая весенняя ночь. Вдруг пожарный-наблюдатель увидел клубы дыма, шедшие из окон табачной фабрики на Deichstraße, на берегу канала Nikolaifleet. Пожарные приехали быстро и начали свою работу. Однако весна выдалась без дождей, деревянные постройки были сухими и легко загорались. Пламя быстро перекидывалось через узкие улочки с дома на дом. Это были в основном склады, жильцов было мало, и помочь пожарным было некому. На складах хранились ткани, конопля для изготовления корабельных снастей и алкоголь – все горело очень хорошо.
На одном из складов находилось 350 бочек спирта аррак, из которого делали популярный крепкий напиток. Когда стало ясно, что спасти товар невозможно, хозяин приказал работникам разбить бочки и вылить спирт в канал. Был отлив, и воды в канале почти не было. Приехавшие пожарные стали, как всегда, качать насосами воду из канала. Но это была вовсе не вода, а настоящее горючее. Дьявольской смесью поливали из брандспойтов пламя несколько часов. Когда пожарные поняли, чтó они льют на огонь, и прекратили свою убийственную работу, пожар было уже не остановить. Поднявшийся сильный юго-западный ветер погнал огонь в центр города. К 6 часам утра уже горели дома и склады на Rödingsmarkt.
Несмотря на опасность в церкви Св. Николая в 12 часов прошла служба. Вскоре огонь подстуил вплотную. Церковь пытались спасти. Один пожарный на приставной лестнице орудовал брандспойтом, мальчик-трубочист бегал по крыше и сбивал падавшие на нее горящие головешки. Когда огонь охватил здание, пожарный быстро спустился на землю и спасся, а мальчик-герой погиб. Знаменитые медные колокола, гордость горожан, словно на прощанье, звонили сами по себе от сотрясений горящей колокольни, наводя ужас на отчаявшихся людей. К 5 часам вечера башня рухнула, церковь вместе со всем своим ценным убранством была уничтожена огнем.
Паника, отчаяние охватили все население. Люди пытались спасти свое имущество. За повозку платили огромные деньги. Многие бежали в Eppendorf и Harvestehude, где жители приготовили для них еду и ночлег.
Днем 6 мая огонь перекинулся через рукава Альстера. Сгорели большие дома, в том числе здание почты на Großen Bleichen (позже там было построено новое здание почты, существующее и сейчас под названием Alte Post). Вечером огонь достиг Юнгфернштига, где собрались сотни ставших бездомными людей со своим последним скарбом. Им казалось, что на берегу они в безопасности, но пламя настигло их и здесь. Многие в панике стали бросаться в воду.
Альстер остановил продвижение огня, но только в северном направлении. На восток пожар распространялся беспрепятственно. Несмотря на отчаянные усилия горожан пламя поглотило Petrikirche, к счастью все ценные произведения искусства успели спасти. После этого сгорела небольшая церковь St. Gertrude, на месте которой позже построили Jacobikirche.
Возведенное всего за несколько месяцев до пожара здание биржи имело каменные стены и, казалось, не должно было гореть. Поэтому там пытались найти спасение погорельцы – благо большая площадь нового здания могла вместить много людей. Однако медная крыша здания была достаточно тонкой, и падающие на нее горящие куски, принесенные потоками горячего воздуха, начали прожигать крышу и падать внутрь помещения.
Люди в панике с воплями покинули здание биржи. Но не все. Осталось несколько человек, которые стали заливать водой возникающие в разных местах очаги пожара. Воды было крайне мало, и ее лили чуть ли не ложками. Они боролись с огнем целые сутки и победили. Здание биржи оказалось единственным уцелевшим, оно одиноко возвышалось среди развалин.

Была ли возможность ограничить распространение пожара? Да, ситуация сложилась непростая, но даже имевшиеся средства были использованы далеко не полностью. Городская власть, состоявшая из пожилых консервативно настроенных людей, в критической нестандартной ситуации пожара показала полную свою неспособность принимать решения. Более того, они даже препятствовали применению эффективных средств борьбы с пожаром.
Три английских инженера, включая известного в городе Вильяма Линдли, предложили применить опробованный в Англии радикальный способ борьбы с большим пожаром – устроить «просеки» путем взрыва домов на пути распространения пламени. Реакция руководства города была резко негативной. Более того, англичан обвинили в поджоге и одного из них даже арестовали и бросили в тюрьму. Среди горожан быстро разнесся слух, что в пожаре повинны англичане. Обезумевшие люди стали преследовать всех, кто внешне походил на англичан. На них устроили настоящую охоту. Пойманных избивали, некоторых забили до смерти.
Еще в 1832 году Джеймс Эдвард Смит (James Edward Smith) соорудил на свои деньги установку для забора и распределения воды, так называемую Wasser-Kunst-Felsen. Довольно грязная вода из Альстера впервые в истории Гамбурга очищалась фильтром из песка и гравия, а потом с помощью паровой машины нагнеталась в водонапорную башню. Оттуда она могла поступать по металлическим трубам на верхние этажи зданий без помощи ручных насосов, как это делалось раньше.
Однако гамбуржцы не проявили интереса к чистой воде. Когда начался пожар, Смит был готов подавать воду в больших количествах и под большим напором. Но пожарные, качавшие воду ручными маломощными насосами, которых было еще и недостаточно, отказались от помощи англичанина (хорошо хоть, что тот жив остался).
Лишь через день было решено сделать «просеку» на пути огня. Кроме жилых домов и мастерских, взорвали и старую ратушу (потом на этом месте было построено здание «Патриотического общества»). Под развалинами ратуши остались городские запасы золота и серебра, которые позже удалось изъять.
Но ценнейшие городские архивы были безвозвратно утрачены (из-за чего и сейчас многое в истории нашего города недоступно для изучения). Особенно обидно, что акция со взрывами в северной части «просеки» оказалась бесполезной, так как ветер изменил свое направление, и огонь пошел другим путем. Только взрыв большого дома на Jungfernstig (по распоряжению его хозяина Соломона Гейне) достиг своей цели, и пожар здесь был остановлен.
В обстановке полной неразберихи и безвластия начались повальные грабежи. В критических ситуациях проявляют себя не только герои и паникеры, но и люди с воровской моралью. Два дня они грабили оставленные жильцами дома поодиночке. К третьей ночи, объединившись в банды, стали грабить организованно и планомерно – объявляли жильцам, что их дома должны быть взорваны, изгоняли их и уносили все ценное.
Но тут показали себя гамбургские военные, точнее, – офицеры. Их было немного, но они действовали решительно – с саблями наголо вышли в город и воспрепятствовали разбою – хотя бы частично. Офицеры оказались практически единственной организованной силой в городе. Конечно, за исключением пожарных, которые действовали самоотверженно, но в основном безуспешно.
Среди жителей оказалась группа мужчин, около 20 человек, которые нашли самый подходящий для себя выход из положения, устроив среди пожара настоящий «пир во время чумы». Они забрались в винный подвал на Rödingsmarkt, который никто не охранял, и, скандируя: Hugge! Hugge! (приблизительно – «хорошо сидим!») напивались дармовым вином. Все кончилось, когда здание сгорело и обвалилось, похоронив под обломками веселых пьянчужек, этих воистину прожигателей жизни.
На помощь гамбуржцам прибыли пожарные команды из окрестностей: Альтоны, Вандсбека, Веделя, Бланкенезе, Штаде. Позже приехали их коллеги из Любека и Бремена. 8 мая 300 брандспойтов смогли остановить вал пламени – через трое с половиной суток огненной оргии пожар был побежден.

Пожар 1842 года – одна из самых больших катастроф, пережитых Гамбургом. Масштаб потерь был ужасающим. В огне погибло больше 50 человек, почти 20 тысяч осталось без крова, что составило примерно 10% населения. На четверти площади города сгорело более 1700 домов, 102 склада с товарами, были уничтожены 41 улица, три церкви, ратуша, банк, старая биржа и городской архив.

О восстановлении и дальнейшем развитии Гамбурга мы поговорим в следующем номере.

Verfasst von:
Maria Stroiakovskaya