Лили Марлен. Самая популярная песня II Мировой

Текст: Юрий Одессер

Мы продолжаем объявленную в прошлом номере журнала серию статей о знаменитых песнях, родившихся в нашем городе. Сегодня мы вспоминаем о песне, которую любили слушать и сами распевали миллионы солдат на западных фронтах II мировой войны, причем по обе стороны фронта. Впервые эта песня прозвучала в Гамбурге в 1938 году – ровно 80 лет назад. Тогда в самом городе и во всей Германии полыхало пламя «Хрустальной ночи» (с 9 на 10 ноября). Это была первая массовая акция нацистов по уничтожению евреев. Памяти жертв этой акции мы посвящаем свой рассказ.

«Ночь, улица, фонарь, аптека» – строчка, которую знают в России все. Александр
Блок в 1912 году заметил в обычном городском интерьере извечную тоску, и
гениально передал ее четырьмя словами. Через 3 года появляются стихи, в которых поэт из Гамбурга Ганс Ляйп наполняет похожий городской интерьер вечной тоской и любовью – любовью молодого солдата к девушке перед отправкой на фронт.
Перед казармой
У больших ворот
Фонарь во мраке светит,
Светит круглый год.
Стихи, ставшие потом песней, были посвящены девушке по имени Лили Марлéн. Есть несколько версий происхождения этого имени. Вот одна из них, наиболее вероятная. Подружкой поэта была Лили Фрейд, племянница Зигмунда Фрейда (дочь его сестры Марии, которая в 1943 году погибнет в концлагере). Об этом романе рассказывал сам Ганс Ляйп. Была любовь, но вскоре Лили покинула Ганса и вышла замуж за актера Арнольда Марле и стала Лили Марлé (Lily Marlé).
Именно в это время Ляйп и написал стихи, ставшие потом знаменитыми, в которых Лили Марлé превратилась в Лили Марлéн. Сама Лили Фрейд-Марле считала, что она и есть героиня этой песни. В таком случае, очередная ирония истории: солдаты нацистской Германии обожали песню, посвященную девушке еврейского происхождения.

Но популярной песней стихи о Лили Марлен стали далеко не сразу. Только через 20 лет после создания стихотворения Ляйп напечатал его в гамбургском сборнике и
переложил на музыку вместе с композитором Цинком. Исполнительница шансона
Лали Андерсен спела о Лили Марлен на нашем Репербане.
Меланхолический тон песенки не производил на публику большого впечатления. За
дело взялся политически (читай – пронацистски) ангажированный и успешный
композитор Норберт Шульце. Он знал, что нужно немецкой публике в 1938 году и
написал новую музыку к песне. Вначале труба играла «вечернюю зарю», а далее голос
певицы в маршевом ритме сопровождался солдатским хором. В песне было ожидание
трудностей войны: прощание, слезы, неизвестность будущего, ностальгия и очень
неуверенная надежда на возвращение и встречу.
Однако опять все складывалось негладко. Помог случай. В апреле1941 года немцы
оккупировали Югославию и приспособили передатчик станции «Радио Белград» для
вещания на все армейские части вермахта. Трансляцию принимали на фронтах Европы и Африки более 6 миллионов слушателей-солдат.
После партийной (нацистской) цензуры остались для трансляции считанные пластинки, среди них и «Лили Марлен». За неимением ничего другого, ее крутили с апреля 1941-го каждый день в конце трансляции – в 21:57. Через пару месяцев партийные идеологи опомнились – песня-то «не наша» (gehört nicht dazu). Текст «болезненный и депрессивный». А может быть дознались, что эта самая Лили Марлен, возможно, и не арийского происхождения.
А запретить, к чертовой матери! (in die Hölle, Scheiße!) И запретили. Но тут произошло «восстание на корабле». Из всех фронтовых частей стали приходить письма простых немецких солдат. А где, спрашивают, наша любимая Лили Марлен? Солдат поддержал командующий Африканским корпусом генерал Роммель. Пришлось трансляцию возобновить. Певицу Лали Андерсен объявили национальным достоянием Германии, ее удостоил приема сам Гитлер.
Обаяние песни было настолько велико, что она стала одинаково популярной по обе
стороны фронта (кроме Восточного). Во время кампании в Африке к десяти часам
вечера бои затихали, и на немецкой стороне звучала ежевечерняя «Лили
Марлен». Нередко из английских окопов слышались крики с просьбой сделать звук
погромче. Английским генералам это не очень нравилось. Они-то знали, что
композитор Шульце был автором пропагандистских песен, под которые немецкие
летчики бомбили города Англии, а моряки пускали ко дну американские и английские транспорты в Атлантике.
Но и по эту сторону фронта командование ничего не могло сделать с «меланхоличной и депрессивной» Лили Марлен. Больше того, эту солдатскую песню любили не только солдаты. Она нравилась английскому премьеру Уинстону Черчиллю. Большим фаном Лили был главнокомандующий союзными войсками и будущий президент США Дуайт Эйзенхауэр. Он говорил, что этот гамбуржец Ляйп – единственный немец, который во время войны доставил радость всему миру.
Однако в Гестапо не спали. Слишком уж раздражало Геббельса «обезоруживающее
действие» Лили Марлен. Исполнительница песни Лали Андерсен оказалась под колпаком. Слежка установила, что певица находится в любовных отношениях со швейцарским актером – евреем Либерманом. Начались гонения. По известной схеме. С апреля 1942 года из немецкой прессы исчезли фото, а потом имя певицы. Были прекращены выступления в концертах и трансляции песни по радио. Следующим шагом планировался концлагерь. Певица пыталась отравиться, но ее спасли.
Неожиданно помогли англичане. Они заметили исчезновение из эфира певицы и песни. Радио BBC объявило, что Лали Андерсен уже в КЦ. Разразился скандал, ведь она — утешение и надежда миллионов фронтовиков! Ограничения были ослаблены, об аресте уже не было речи.
Отдельной вставкой
Один из лидеров «нового немецкого кино» Р.В. Фассбиндер использовал эту историю, восстановленную по мемуарам Лали Андерсен, в качестве сюжета. В 1981 году он выпустил фильм «Лили Марлен»: певица кабаре Вилли (Ханна Шигула), благодаря которой песня «Лили Марлен» стала популярной, помогала своему возлюбленному спасать германских евреев. Главная идея фильма – очарованность иных деятелей искусства эстетикой фашизма, которая исчезает при столкновении с кровавой действительностью. Фильм пользовался большим успехом, а Ханна Шигула стала настоящей звездой «нового кино»
Во время войны «Лили Марлен» использовали пропагандисты Великобритании. Они транслировали ее для немецкого слушателя, включив в текст антигитлеровские
строчки. Был созданы английские переводы. Эта песня была в репертуаре многих
рopstar времен войны и после. Ее пели незабываемая Грета Гарбо и
рок-звезда 60-х Конни Фрэнсис. Возможно, самой знаменитой исполнительницей, наряду с Лали Андерсен, была Марлен Дитрих, которая выступала с «девушкой под фонарем» по радио, в залах, перед строем и перед толпами отправляющихся на фронт американских и английских солдат «…долгие три года в Северной Африке, Сицилии, Италии, на Аляске, в Гренландии, Исландии и Англии», – как рассказывала сама певица. «Лили Марлен» занимала не последние места в конкурсах шлягеров в разных странах во время войны и много позже, а в 1986 году – даже в Японии. Песня переведена на 48 языков.
Только в советских войсках не знали «Лили Марлен». Потому что все, что шло с немецкой стороны, через линию фронта, было связано с кровавыми преступлениями нацистов. Песни, даже сам немецкий язык, были символами этих преступлений. Да и своих песен хватало. В какой-то степени аналогом Лили Марлен в советских войсках можно считать «Катюшу», или скорее – симоновское «Жди меня, и я вернусь…». Но пришли новые времена. Появились русские переводы «Лили Марлен». Среди них преобладают лирические, много пародий, одну из которых, весьма язвительную, написал Иосиф Бродский.
Лили Марлен – песня о любви. Она стала любимой на фронтах войны даже вопреки
противодействию командования. Почему? Вот что ответила на это «почему» Лали
Андерсен: «Спросите у ветра, почему он превращается в ураган?»

Vor der Kaserne
Vor dem großen Tor
Stand eine Laterne
Und steht sie noch davor
So woll’n wir uns da wieder seh’n
Bei der Laterne wollen wir steh’n
Wie einst Lili Marleen.
Unsere beide Schatten
Sah’n wie einer aus
Daß wir so lieb uns hatten
Das sah man gleich daraus
Und alle Leute soll’n es seh’n
Wenn wir bei der Laterne steh’n
Wie einst Lili Marleen.

Перед казармой
У больших ворот
Фонарь во мраке светит,
Светит круглый год.
Словно свеча любви горя,
Стояли мы у фонаря
С тобой, Лили Марлен. (2 раза)
Обе наши тени
Слились тогда в одну,
Обнявшись, мы застыли
У любви в плену.
Каждый прохожий знал про нас,
Что мы вдвоем в последний раз,
С тобой, Лили Марлен. (2 раза)

Verfasst von:
Maria Stroiakovskaya