Год под знаком короны


Текст: Константин Раздорский

Точка отсчета
11 февраля прошлого года Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) ввела в официальный оборот название новой, угрожавшей всему миру болезни – COVID-19. Еще месяц спустя ее признали пандемией. Что же мы узнали об этой «чуме ХХI века» за минувший год? И как изменились наши первоначальные представления о ней? Попробуем ответить на эти вопросы, оглянувшись, среди прочего, и на материалы, которые наш журнал публиковал в прошлом году.
Ложные версии
Прошлой весной мы отмечали, что в целом западные земли Германии были задеты коронавирусом сильнее, чем восточные. Многие связывали это с прививками БЦЖ, которые в ГДР были обязательными в целях профилактики детского туберкулеза и поэтому могли влиять на восприятие коронавируса жителями региона. По некоторым данным, БЦЖ повышает естественный иммунитет человека к вирусным заболеваниям дыхательных путей, и это рассматривалось как причина меньшего распространения COVID-19 в восточных землях.
Однако уже тогда мы писали, что вакцинацию БЦЖ проводили не только в ГДР, но и в ФРГ, просто на западе ее отменили раньше – еще до объединения Германии. Косвенным доказательством того, что прививки БЦЖ не очень влияют на распространение коронавируса, служит нынешняя ситуация в Тюрингии и Саксонии, где уровень инфицированности гораздо выше, чем в западных землях.
Загадкой, «обернутой в тайну», по-прежнему остается Мекленбург – Передняя Померания, которая и прошлой весной, и сейчас регистрирует меньше всего случаев COVID-19 в пересчете на каждые 100 тысяч населения. Правда, общий уровень уже совсем другой – если в конце мая там зарегистрировали всего 47 инфицированных, то сейчас эта цифра выросла до 1033.
Тогда мы предположили, что все дело, возможно, в характерной для Мекленбурга – Передней Померании малой плотности населения, ведь по этому показателю федеральная земля занимает последнее место в стране (69 человек на кв. км). Однако то, что казалось верным в отношении мекленбуржцев весной, теперь не работает.
Семидневный индекс этой федеральной земли (в пересчете на 100 тысяч населения) сейчас равен 118,7, в то время как Шлезвиг-Гольштейн с более чем вдвое большей плотностью населения имеет заметно меньший показатель – 86,2. Еще больше контраст с Бременом (86,3), плотность населения которого в 23,6 раза (!) выше, чем у Мекленбурга – Передней Померании. Вывод – плотность населения – фактор хотя и важный, однако не всегда определяющий.
Ситуации на местах быстро меняются в зависимости от уровня мобильности населения, от загруженности транспортных потоков и маршрутов передвижения людей во время пандемии. Есть версия, что нынешнее обострение в Саксонии, к примеру, связано с частыми визитами гостей из соседней Чехии. Вполне возможно, между прочим…

Ошибаться могут все
С началом пандемии каждый из нас пытался самостоятельно оценить ее причины, ближайшие перспективы и последствия. Но поскольку мы, будучи дилетантами в эпидемиологии и вирусологии, подходили к этому без какой-либо научной базы – максимум на основе обычного здравого смысла, то не удивительно, что частенько ошибались в своих предположениях. Правда, параллельно выяснялось, что от просчетов не застрахованы и профессионалы.
Так, в сентябре представители гамбургской медицины и политики уверяли жителей города, что худшее уже позади. Среди опрошенных журналистами были профессоры университетской клиники в Эппендорфе (UKE), глава инфекционного отделения Мэрилин Аддо и руководитель отделения интенсивной медицины Штефан Клюге (Marylyn Addo, Stefan Kluge).
Они оговорились, конечно, что многое в дальнейшем будет зависеть от нашей дисциплинированности, от того, насколько серьезно мы отнесемся к ограничению своих социальных контактов ради блокирования цепочек инфицирования. Как бы то ни было, гигантской второй волны пандемии никто из профессоров не предвидел.
Более того, все опрошенные медики и политики согласились с тем, что даже при росте числа инфицированных возвращаться к всеобщему карантину и другим жестким ограничительным мерам нет необходимости. Тем не менее, эта необходимость все же возникла.
И неудивительно – если в первую волну потолок числа инфицированных в стране находился на уровне 6 тысяч, то вторая волна подняла его выше 33 тысяч, а суточное количество умерших подскочило до рекордного уровня 1300, о котором прошлой весной мы даже и подумать не могли.
Из всего этого делаем вывод – ошибаться могут и профессионалы. Коронавирус SARS-CoV-2 и сам по себе – дело новое, а ведь он к тому же еще и мутирует. Не далее как в середине января очередной вариант этой заразы обнаружен в баварском Гармиш-Партенкирхене. Так что сюрпризы, похоже, ожидают в будущем не только дилетантов, но и специалистов.

Препоны логистики
Отметим, что осенью оптимизма многих своих коллег не разделял директор Института вирусологии берлинской клиники Charité, профессор Кристиан Дростен (Prof. Dr. Christian Drosten). Он считает, что в борьбе с коронавирусом Германия все еще недостаточно вооружена знаниями. По его мнению, появление вакцины не сможет сразу решить все проблемы, так что не исключено, что маски нам придется носить еще до конца нынешнего года. Посмотрим, подтвердится ли это его предположение.
Кстати, среди уже сбывшихся официальных прогнозов есть минимум один позитивный. В разгар первой волны пандемии федеральный министр здравоохранения Йенс Шпан (Jens Spahn) высказал надежду, что вакцинация населения начнется к весне будущего (то есть, нынешнего) года. Его надежда сбылась даже раньше срока – прививки стали делать уже в декабре. Это выдающееся достижение мировой науки – сразу несколько вакцин в разных странах было разработано меньше, чем за год, в то время как прежде на это требовалось несколько лет.
Правда, появились и незапланированные сложности, которые ожидали нас не при разработке вакцин, а на стадии их производства и последующего распространения. Во многом еще и поэтому россияне, к примеру, растеряли то преимущество во времени, которое получили за счет ранней регистрации своих вакцин. В итоге масштабные прививки в России и Великобритании начались почти одновременно – в первой половине декабря.
Сейчас практически все страны испытывают схожие проблемы в логистике – за исключением разве что Израиля, который вырвался в лидеры по числу примененных доз вакцины на каждые 100 человек населения (27,1). На втором месте – ОАЭ (19,04), за ними с довольно большим отставанием следуют Бахрейн (8,06) и Великобритания (6,34). По общему количеству примененных доз вакцины лидируют США (12,28 млн), Китай (10 млн) и Великобритания (4,31 млн). Россия сообщает, что применила уже 1,5 млн доз (шестое место), Германия – лишь на восьмом (1,05 млн), что весьма прискорбно.

Война вирусов
В середине января пандемия установила печальный рекорд – официальное число умерших от коронавируса и связанных с ним осложнений превысило отметку два миллиона. Причем вторая волна COVID-19 оказалась гораздо более смертоносной – если свой первый миллион умерших пандемия забрала за восемь месяцев, то на второй у нее ушло всего четыре.
И похоже, что общее количество жертв больше, чем официально заявлено, однако говорить об этом более аргументированно можно будет лишь после оценки данных об избыточной смертности за весь 2020 год. На момент сдачи этого текста в редакцию такой информации от Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) пока еще не было. Однако отметим для себя, что смертность от COVID-19, по данным той же ВОЗ, составляет не менее 50% от всей избыточной смертности.
Сейчас уже ясно, что некоторые прежние аргументы ковид-скептиков больше не выдерживают критики. Многие отрицали опасность пандемии коронавируса на том основании, что ее масштабы даже меньше, чем у сезонного гриппа. Исследование, проведенное ВОЗ по итогам сезона 2017-2018 годов с необычайно мощной волной гриппа, показало, что от его последствий в мире тогда скончались 650 тысяч человек.
Как мы уже знаем, за восемь месяцев прошлого года на счету коронавируса было не меньше миллиона умерших, а сейчас их уже более двух. И вторая волна пандемии еще не кончилась. Летальность гриппа (процент смертей от общего числа инфицированных), по оценкам ВОЗ, составляет менее 1%, тогда как у COVID-19 она, как минимум, в два раза выше (2,14%, по состоянию на 18 января). Это легко может проверить каждый, просто сопоставив общемировые числа инфицированных коронавирусом (95,136 млн) и умерших от него (2,033 млн). А если брать данные только по Германии, то летальность еще выше (2,29%).
Кстати, в Сети попадается немало сообщений, что на фоне пандемии COVID-19 регистрируется существенно меньше случаев гриппа, чем обычно. По оценкам ВОЗ, в отдельные отрезки времени заболеваемость снижалась на 98% по сравнению с тем же периодом предыдущего года.
И все же мы пока что не имеем научного подтверждения, есть ли между двумя вирусами механизм непосредственного взаимодействия, и может ли один из них явно подавлять другой. А если это возможно, то не грозит ли нам замещение гриппа коронавирусом в виде сезонного инфекционного заболевания?
Вряд ли наш старый знакомый сдастся без боя – может случиться и так, что агрессивность «короны» вызовет ответную мутацию его вируса. Впрочем, на взаимное уничтожение обоих противников человечества надежды маловато, скорее нам следует опасаться их обоюдного усиления. И при таком раскладе лучше иметь дело с одним из них, чем с двумя. Но это уже совсем другая история…


Verfasst von:
Maria Stroiakovskaya




No comments yet... Be the first to leave a reply!

Leave a Reply