Евгений Земцов – наши в Гамбурге

«Мир познается через страдание»
В самом центре “старого Гамбурга”, на живописном острове Кремон, живет композитор Евгений Земцов. Накануне его 70-летия я пришла к нему на чай, и он рассказал мне о своей жизни.

– Скажите, Евгений Николаевич, композиторами рождаются?
– Кто-то рождается – как Моцарт, например. А другие приходят в композицию случайно, но добиваются в ней успехов. Чайковский начинал как правовед, а потом тяга к музыке пересилила, и он ушел в консерваторию. Я не думал, что стану композитором: родился в Тамбовской области, неподалеку от городка Рассказово, в глухой местности, там не было никакой музыкальной школы. Отец был музыкантом-любителем – играл на гитаре и мандолине и даже сам строил инструменты. Он погиб на войне. От него остались ноты и самоучители. Я мечтал освоить гитару, но учиться было не у кого. И нот никто не знал. Мне тогда было 8 лет, и я сам сделал балалайку из фанеры, лады сделал, колки – были. И выучил ноты. То есть, тяга к музыке, видимо, была во мне изначально заложена.

А потом один ссыльный старичок, которому в 37-м году пришили «контрреволюцию», организовал струнный оркестр. Я играл у него на гитаре, но однажды он говорит: зачем тебе гитара? Буду тебя на скрипке учить! До революции он был военным инженером, учился играть на виолончели и прекрасно знал музыку. Я тоже стал набираться знаний: в городском скверике был громкоговоритель, и я слушал часами концерты Паганини, пьесы Сен-Санса и Бетховена. А потом этот дедушка отработал срок своей ссылки и отвез меня в Тамбов, где я поступил в музыкальную школу, на скрипку.

Позднее в музыкальном училище я много занимался и «переиграл» левую руку. И тогда один товарищ предложил вместе поехать в Москву – поступать на композицию. Я тогда уже пробовал сочинять пьесы, и меня взяли в Московское училище при консерватории. Потом забрали в армию, и я почти три года бил в полковой барабан. Моей дипломной работой была симфония. В 1968 году я познакомился с девушкой, Людмилой Левинзон, которая стала моей женой.

Супруга Евгения Николаевича, скрипачка, альтистка и педагог, дала музыкальную путевку в жизнь и собственным четверым детям. Но в 2002 году ее не стало. С тех пор трое их сыновей и дочь – два альтиста и два скрипача – завершив музыкальное образование в Гамбурге, разлетелись по миру. Они работают в оркестрах разных стран: Михаил – в Гааге, Александр – в Лондоне, Дима и Дина – в Израиле. А Евгений Николаевич ездит к ним в гости и работает над собственными произведениями.

– Я много занимался обработками народных песен для хора и иных составов. Их с успехом исполняли и в Москве, и во многих других городах. Меня привлекает тематика военных лет, лирические и эпические произведения. В 1965 году я написал вокальный цикл «Хиросима» для сопрано и фортепиано на текст турецкого поэта Назыма Хикмета. Писал и патриотические песни – «Земля моя, Россия», например, или для солдат: «На нас еще шинели не обмяты, и мы совсем неровно держим строй». Мне и в партию предлагали вступить, но я отговаривался тем, что «не созрел». И, слава Богу, избежал этого, потому что видел, что творится, и опасался этой среды.

– А в Бога вы верите?
– Я верю в Бога как в Творца. Какой он? Никто об этом не знает и не может точно сказать. Но его мысли, идеи, его совершенство мы видим в мироздании – в том, как создан космос, земля, человек. А ведь если бы все это не было задумано Творцом, то вряд ли бы что-то получилось. Был бы только хаос всегда.

– Кто ваш любимый композитор?
– Это Чайковский. По-моему, столько доброты, как в его музыке, больше ни у кого нет. Именно доброты – я слышу ее. И когда мне горестно и плохо, я ставлю какую-нибудь его симфонию, и мне становится легче. А профессионально – интонационно и по характеру – я, конечно, ориентировался на современную музыку. На Шостаковича, симфонизм которого очень мне близок, и на Прокофьева. Первая моя скрипичная соната посвящена Прокофьеву.

– Чего бы вы хотели сами себе пожелать к 70-летию?
– Здоровья! Чтобы я мог работать дальше над своими сочинениями и, может быть, закончить оперу, которая еще в набросках. Называется она «Каин» – по Байрону в переводе Ивана Бунина. Тема злободневная: познание мира человеку дается только через страдание, через жертвы. Так, видимо, Богом установлено. Ведь для любого нового открытия требуется множество труда и жертв. Это –главная тема оперы. И я постараюсь ее все-таки закончить!

…К своему 70-летию Евгений Николаевич Земцов, член Союзов композиторов Германии и России, готовит концерт, в котором прозвучат его произведения и примут участие его сын и дочь – Михаил и Дина. В программе – струнный квартет, соната номер 2 для скрипки и фортепиано. Вокальные партии исполнит солистка Hamburgische Staatsoper Катерина Третьякова (сопрано).

Текст: Екатерина Филиппова

Verfasst von:
Maria Stroiakovskaya